Европейцам свойственно одновременно и недооценивать и переоценивать Китай. Они ждут стабильности там, где ее ждать не стоит, и не ожидают перемен там и тогда, когда они приходят.
Современное изумление перед стремительным ростом Китая неожиданно только для мышления, которое со времен опиумных войн привыкло представлять Китай обреченным на пожизненную отсталость, страну, которой Запад всегда будет манипулировать по своему усмотрению.
В китайской революции начала века европейцы увидели только анархию после окончательного падения империи, в создании двух Китаев, капиталистического Тайваня и коммунистической КНР – раздел сфер влияния двух атомных сверхдержав. Превращение Тайваня в "дракона" озадачило многих, а поворот КНР при Дэн Сяопине от коммунизма к капитализму с последующим стремительным ростом экономики и вовсе привел европейцев кого в ступор, кого в безудержный энтузиазм. А для Китая, это был не более чем очередной поворот в бесконечном вращении его культурного цикла – от конфуцианства к даосизму и назад.
