Infandum renovare dolorem

Ужасно воскрешать боль.
Зато её воскрешение приносит неплохие доходы!
Конечно, лучше продавать радость. Именно она повышает жизнедеятельность организма, его психический тонус. В моде широкая улыбка. Но радости в мире всё меньше. К тому же она плохо приживалась в чужом организме. Иногда инъекции счастья приводили к совершенно противоположным результатам.


Однажды я услышал такую фразу: "Хочешь знать, как сделать людей счастливыми? Очень просто: надо расстрелять всех несчастных". Я понял, радость - не единственное жизнеутверждающее чувство.
Я научился преобразовывать боль! Боль обречённых. Своих первых пациентов нашёл легко, просматривая новостные телепередачи. У одного телеведущего опущены вниз уголки губ и саркастически поднята одна бровь - признак надвигающейся на человека депрессии. У другого, чиновника, - странная мимика, суетливость движений, в красных пятнах лицо. Осторожно предложил им свои услуги.
Всего лишь одна инъекция боли давала поразительный результат! Минуя все промежуточные стадии, оба почувствовали себя так, будто излечились от смертельной болезни или преодолели большое горе. Оба ощутили необычайный прилив сил, приобрели харизму и скачок рейтинга популярности. Дела быстро пошли в гору.

Я был нужен им, они - мне. Моя база данных содержала теперь фамилии публичных людей всех стран и континентов. Нейросети чутко реагировали на малейшее изменение мимики, интонации, вегето-сосудистые проявления и даже на сдвиги формул их крови. Я знал о них всё. И готов был предложить дозу ещё до того, как они сами осознавали в ней потребность.

Сырья для моего волшебного лекарства было много. Глухой и ноющей болью переполнены больницы, нылая - плескалась в домах престарелых и хосписах. Но такая боль - самая дешёвая. Жгучая, гнетучая и палящая произрастала на полях воинских сражений и стоила дороже. Самая же востребованная - острая - встречалась повсеместно, но появлялась внезапно вместе с несчастными случаями, катастрофами, заказными убийствами. Чтобы собрать щедрый урожай, нужно быть всегда начеку. Мои слуги были повсюду и действовали мгновенно. Система работала безупречно. Деньги на счета текли рекой. Мой бизнес - для богатых. Если ты беден, ты мог купить боль разве что забитой камнями бездомной кошки. Но нет, болью кошек я не торговал.

Я нежно убрал руку жены, отодвинулся и посмотрел на экран.

Первая Леди супердержавы выглядела неважно. Профессиональным взглядом отметил понижение настроения, интеллектуальное и моторное торможение, увидел даже тоску, тщательно замаскированную под загадочную улыбку. Мона Лиза, блин!
В другом сюжете в другой стране повстанцы захватили лидера. Срывали одежду, исступлённо избивали палками, предвкушая лакомство смерти. Беспомощный старик пытался остановить убийц: - Не делайте этого! Нельзя! Опомнитесь! Грех... Его слова утонули в криках алчущих крови. Этим моё лекарство не нужно. Они питаются болью напрямую. Никогда не привыкну к издержкам своей профессии.

Жена, умница, принесла бокал коньяка. -
- Может, выключить? Ты так расстраиваешься. Сходим в театр...
- Подожди, - сказал я, пристально всматриваясь в лицо Леди, вновь оказавшейся под прицелом камеры. Она преображалась на глазах. Таяли вялость и апатия. Удовольствие, радость, ликование - в сияющих глазах, в энергичных хлопках ладоней. Злорадство, блаженство, чувство удовлетворённой мести сменялось самодовольством, чувством удовлетворённости собой, предвкушением... "Как быстро сработали, молодцы, - отметил я. - Или... она тоже... напрямую?" Ужас догадки скинул меня с дивана.

Между лопаток проползла холодная мерзость страха. Но нет, нельзя пугать жену. Она ждёт нашего ребёнка. Я выключил телевизор.
- Давай сходим в театр, милая! Пока звучала опера, просчитывал степень опасности. Если эти монстры научились обходиться без меня, нужно отступать.
Большие чиновники и богатые люди не прощают своего страха, своих слабостей, зависимости от таких, как я. Особенно, если мы стали им не нужны. Нужно только убедиться. Вдруг я напрасно паникую? Время ещё есть.

В этот раз всё обошлось. Первая леди выплатила гонорар, значительно превышающий обычный. Но... почему-то меня не покидает чувство опасности. Предчувствия не обманули. Мне намекнули, что Леди нуждается в более сильном средстве. Такого пока не существует. Что может быть сильнее боли человека, убиваемого теми, кого он знал, о ком заботился, кого любил? Этой гурманке Леди понадобилась боль детей! Боль их первого вздоха, первого крика. Отказаться от нового задания невозможно. Если есть спрос, будет и предложение. Пока у меня нет конкурентов. Но они могут появиться в любой момент. Боль врача ищет.
- Дорогая, пора отчаливать с этой планеты, - сказал я жене.
- Домой? - с надеждой спросила она.

Автор: Татьяна Юрина